Око Силы. Третья трилогия. 1991–1992 годы - Страница 130

130

…Поздний летний вечер уже начал спускаться над предгорьем, из лесу тянуло холодной сыростью, и Фрол плотнее завернулся в длиннополый плащ из плотной ткани. Он с тоской подумал о свитере, который бы здесь явно не помешал, и не спеша направился к лагерю. Пройдя где-то полдороги, Фрол понял, что лагерь смотрится теперь по-другому – среди мертвых развалившихся бараков горел свет. Вначале он был еле заметен, но постепенно, по мере того, как тьма окутывала окрестности, становился все ярче. Дхар мог уже разглядеть горящие прожекторы на вышках и большие фонари над самыми воротами. Фрол, решив не удивляться, ускорил шаг.

Да, лагерь был освещен, но, подойдя ближе, дхар понял, что это уже другой лагерь. Забор стоял ровно, исчезли проломы, над высокими ровными досками змеями вилась колючка, ворота, бессильно распахнутые днем, теперь были плотно заперты. Но изменилось не только это – на вышках темнели чьи-то силуэты, а у ворот в свете фонарей застыл караульный с карабином, штык которого отблескивал в электрических лучах. Несмотря на яркий свет, фигуры на вышках и силуэт караульного у ворот казались бледными, полупрозрачными, но по мере того, как тьма накатывалась на пологий склон, призраки наливались плотью, и Фрол мог уже различить зеленый цвет формы и яркие пятнышки петлиц на гимнастерках.

Он остановился у ворот, не доходя нескольких шагов до стоявшего на посту караульного. Молодой парень замер по стойке «смирно», направив штык карабина прямо в зенит, но глаза его с испугом глядели на дхара.

– Привет, – хмыкнул Фрол, – как служба?

Часовой не ответил, но быстро кивнул. Взгляд его стал совсем жалким, словно солдат готов был заплакать. «Под какой звездой лежишь, парень?» – подумал Фрол и поглядел на часы – до полуночи оставалось две минуты. Дхар хотел поговорить со странным часовым, но тут отворилась калитка, которой днем не было и в помине, и за ворота вышел широкоплечий, очень крепкий на вид человек в темно-зеленой форме, фуражке со звездой и с широкой портупеей, которую оттягивала желтая кобура. При виде его часовой окаменел.

– Вы точны, товарищ Соломатин!

Майор Евдокимов протянул плотную округлую ладонь. Дхар автоматически подал руку, но пальцы зачерпнули пустоту.

– Извините, совсем забыл, – майор покачал головой. – Увидел живого человека и обрадовался… Давно здесь никого не было! Хорошо, что вы пришли, завтра мне надо будет что-нибудь сказать осужденным. Мы еле загнали их в бараки…

– Вы товарищ майор, вот чего…

Фрола так и тянуло перейти на привычное «ты», но что-то останавливало – все-таки он разговаривал с призраком.

– Что тут, елы, происходит? Сталин помер, всех давно реабилитировали, таких, как вы, на пенсию отправили. Чего вы с ума сходите?

– Я бы лично рад сойти с ума, – жестко усмехнулся Евдокимов. – Да, товарищ Сталин умер, мы знаем. Нам сказал это один заброда прежде, чем свалиться в обморок… Наши осужденные уже не нуждаются в реабилитации – так же, как и я в пенсии. Не знаю, сможете ли вы нам чем-нибудь помочь. Во всяком случае, рад поговорить с живым человеком…

– Да я не совсем человек, товарищ майор.

Лицо Евдокимова дернулось, и Фрол поспешил объясниться.

– Я дхар. Может, слыхали?

– А-а-а, – майор с явным облегчением кивнул. – Слыхал, конечно! Насколько я знаю, дхары жили в этим местах, пока не выразили желание добровольно переселиться, чтобы принять участие в стройках пятилетки. Там, за горой, была их деревня. Но почему вы говорите, товарищ Соломатин, что вы…

– Потому, – перебил его Фрол. – Выразили желание, значит? Добровольно, елы?

– Постойте, постойте, – задумался майор. – Старик, что приходил как раз перед эпидемией, говорил, будто он из каких-то серых дхаров. Он просил, чтобы мы не трогали камни у горы…

– Камни у горы… – Фрол замер. – Камни? Дхори Арх?

– Большие гранитные валуны. Они стояли кругом, там были еще какие-то могилы. И старик сказал…

– Стоп, – прервал его дхар, – давайте-ка, елы, по порядку…

– Да, – кивнул майор, – извините. Нам действительно есть о чем поговорить, товарищ Соломатин. Пригласил бы вас к себе, но у вас нет разрешения на посещение лагеря. Понимаю, со стороны это выглядит странно, но, наверное, в аду тоже строгий порядок.

– Наверное, елы, – легко согласился дхар. – Ну ладно, начальник, так чего там с камнями было?

Утро застало Фрола в пути. Он встал еще до рассвета и быстро пошел по дороге, ведущей к перевалу, стараясь не смотреть налево, где оставался лагерь. Там еще горели огни, слышался собачий лай, но дхар шел не оглядываясь, и вскоре ветви старых елей, закрыли каменистый пустынный склон. Лай затих вдали, и Фроат облегченно вздохнул. Большая часть пути осталась позади, и он вновь подумал, что скажет тем, кого встретит в таинственном лесу.

Остатки кордона он заметил сразу же за перевалом. Среди поляны стояли несколько покинутых домиков, за ними тянулись ряды аккуратных деревянных бараков, рядом горбился брошенный «ЗИЛ» со снятыми колесами и выбитым передним стеклом. Дорогу преграждал очередной шлагбаум, а за ним Фрол с немалым удивлением обнаружил два ряда траншей и большой блиндаж. Лес охраняли действительно на совесть.

Прямо за блиндажом начиналось просека, перед которой вились ряды колючей проволоки, а дальше угрюмо темнела лесная опушка. Фрол, без особого труда перебравшись через «колючку», уже собрался идти прямо в лес, но тут же прикинул, что просека слишком аккуратно расчищена. Будь он, скажем, командиром на этом кордоне, то именно здесь разместил бы минное поле. Мгновенно похолодев, Фрол обругал себя за беспечность и, перебравшись обратно за проволоку, стал внимательно осматриваться. Шагах в двадцати он заметил столб со щитом. Подойдя ближе, дхар вновь как следует обругал себя: надпись честно предупреждала, что за ней начинается минное поле. Фрол нашел камень покрупнее и кинул прямо на просеку. Камень подпрыгнул, покатился и замер. Дхар подумал было, что мины перед уходом сняли, но на всякий случай решил повторить опыт. На этот раз камень был поменьше, но хватило и его: над землей взлетел черно-желтый фонтан, по барабанным перепонкам ударил грохот, и взрывная волна прижала Фрола к земле.

130